Стратегия как паттерн

Но если стратегии могут быть заранее продуманными (как, например, в случае составления генерального плана), значит, они могут быть также и реализованными. Иными словами, понимание стратегии, как только плана явно недостаточно; необходимо такое определение, которое включало бы в себя и результативное поведение. Таким образом, мы выходим на третье определение стратегии: стратегия как паттерн, прежде всего как паттерн определенной линии действий . Следовательно, период, когда П. Пикассо использовал для написания картин только голубую краску это стратегия, равно как и действия компании Ford Motors, когда Генри Форд предложил рынку "модель Т" только черного цвета. Другими словами, согласно такому пониманию, стратегия и заранее продуманная, и выстраивающаяся по ходу развития событий есть некая последовательность в поведении.

Это может показаться несколько странным определением для слова, столь тесно связанного со свободой волеизъявления (strategos, на древнегреческом искусство управления армией). Но факт остается фактом: как-бы ни отстаивали некоторые авторы первое определение, множество людей время от времени, похоже, используют второе. Обратите внимание на следующую выдержку из деловых бумаг: "Постепенно отдельные успешные ходы сливаются в единый паттерн действий, который и становится нашей стратегией. Конечно же, у нас нет никакой общей стратегии этого процесса" (цит. по: Quinne, 1980:35). Подобный комментарий совершенно невозможен, если мы будем ограничивать себя только одним определением стратегии. Судя по всему, по мнению сотрудника организации, стратегия его фирмы представляет собой шаблон, а не план. Или взгляните на следующий комментарий журнала ".Business Week" о создании совместного предприятия компаниями General Motors и Toyota.

Пробная сделка с Toyota может оказаться самым значимым событием, как еще один пример стратегии GM. В ее основе намерение заниматься всем понемножку, до тех пор, пока рынок сам не решит, в какую сторону он движется .

Журналист выявляет некую схему действий корпорации и называет ее стратегией.

Все дело в том, что каждый раз, когда журналист ставит в заслугу корпорации или правительству использование определенной стратегии или менеджер говорит о стратегии конкурентов, они имплицитно относятся к стратегии как к некоему паттерну действий, т. е. выявляют некие устойчивые характеристики поведения организации и называют это стратегией. Они, конечно, могут пойти дальше и добавить к этой устойчивости еще и намеренность действий (а это значит, что за такой схемой стоит план). Однако как раз последнее допущение может оказаться ложным.

Таким образом, определения стратегии как плана и как паттерна могут оказаться вполне независимыми: планы могут так и не реализовываться, а схемы могут появляться безо всякого предварительного продумывания. Перефразируя Ф. Хайека, можно сказать, что стратегии могут быть результатом действий человека, но не его намерений . Если мы первому определению присвоим имя преднамеренной стратеги и, а второму реализованной, то тогда мы сможем различать стратегии сознательные, в которых реализуются задуманное ранее, и спонтанные, когда паттерн развивается безо всякого предварительного обдумывания или даже вопреки ему (в таких случаях предварительно обдуманные действия так и остаются нереализованными).


Осуществление в полном смысле сознательной стратегии (когда схема реализуется в точном соответствии с замыслами) задача крайне непростая. Необходимо, чтобы менеджмент организации заявил о своих намерениях еще до начала действий, провозглашенные задачи должны быть приняты всеми без исключения сотрудниками, а затем реализованы вне зависимости от воздействий рыночных, технологических или политических сил и т. д. Аналогичным образом в полном смысле спонтанная стратегия также весьма редкий феномен, поскольку для этого она должна складываться из действий, в которых нет и намека на преднамеренность. (Отсутствие последовательности означает отсутствие стратегии по крайней мере, реализованной стратегии.) И хотя некоторым стратегам удается подойти вплотную к одной из крайних форм, подавляющее большинство находится где-то посреди континуума, сочетая в себе черты как сознательных, так и спонтанных стратегий.

А с чем имеет дело стратегия?

Как бы мы ни определяли стратегию как план или как паттерн, нам не уйти от главного вопроса: а с чем имеет дело стратегия? Многие авторы, отвечая на этот вопрос, начинают рассуждать об аллокации ресурсов. Но вопрос, тем не менее, остается: какие ресурсы подлежат распределению и с какими целями? Мы можем, например, запланировать сокращение числа гвоздей в подошвах солдатских сапог в армии, или же корпорация может применить схему, согласно которой на рынок будут продвигаться товары только черного цвета. Однако вряд ли такие решения заслуживают названия стратегии, не правда ли?

Поскольку термин пришел к нам из военной сферы, можно сказать, что "стратегия" имеет дело с наиболее важными вопросами, а "тактика" занимается деталями (точнее, "тактика учит, как использовать военные силы в сражениях, а стратегия как использовать сами сражения для достижения военных целей". С этих позиций число гвоздей или цвет машин это, конечно же, детали. Проблема же в том, что в перспективе некоторые детали могут оказаться "стратегическими". "Не было гвоздя, подкова пропала. Не было подковы, лошадь захромала..." и так далее до командира и проигранной битвы, и все "оттого, что в кузнице не было гвоздя!" . И в самом деле, одной из причин, по которой Генри Форд проиграл свою битву с General Motors, заключалась в том, что он отказался от выпуска автомобилей какого-либо иного цвета, кроме черного.

По меткому замечанию Р. Румельта , "что для одного человека стратегия, то для другого, тактика, а потому стратегия зависит от того, на каком стуле вы сидите". Важно также и то, когда вы сидите на этом стуле. То, что сегодня выглядит как тактика, завтра вполне может оказаться стратегией. Следовательно, необходимо быть осторожным в суждениях и не заявлять безоглядно, что какие-то вещи всегда важнее, чем другие. Бывают ситуации, когда стоит заняться деталями и предоставить стратегии самим себе пусть они развиваются походу дела. Поэтому лучше всего окончательное суждение о том, имеет ли данное обстоятельство "стратегическое" значение или нет, соотносить с конкретной ситуацией. Таким образом, на наш вопрос "А с чем имеет дело стратегия?" мы даем следующий ответ: потенциально со всем чем угодно товарами и процессами, клиентами и согражданами, социальными обязательствами и собственными интересами, элементами управления и даже цветом автомобиля.

Однако мы выделяем два имеющих особую важность аспекта стратегии.